3
Около полуночи шасси нашего самолета мягко коснулось взлетно-посадочной полосы аэропорта Гардермуэн. «Боинг» остановился, сонные пассажиры принялись торопливо отщелкивать ремни безопасности и устремились к выходу.
Мы с напарницей особо не спешили – наш следующий рейс, который перенесет нас из Осло в Арктику, в Лонгйир, будет только завтра, а сегодня мы ночуем в одном из кемпингов норвежской столицы.
Забрав багаж, сели на поезд, который за четверть часа довез нас из аэропорта в сонный город. Сидим на лавке и прокладываем маршрут к кемпингу. Мимо нас пробегают стайки молодежи, снуют велосипедисты.
Ко мне, странно улыбаясь, подошел молодой человек с пожеланиями всего наилучшего.
Мы пожали плечами и засобирались идти в кемпинг – до него всего пару километров, а это полчаса неспешного шага. Но мы не учли того, что дорога предательски превратится в автомобильный тоннель без какой-либо обочины или тротуара.
От накопленной за день усталости и просто нежелания двигаться дальше мы не стали выяснять номер ночного автобуса, идущего в нужном направлении, а просто зашли в ближайший симпатичный сквер с водоемом, где расстелили коврики-спальники и легли спать. На часах было 2.30. Это важно.
В пять утра нас окружили шумные утки, которые нагло клянчили еду. Позже по скверу начали проезжать велосипедисты, собачники вывели на прогулку своих питомцев, к нам подошел мужчина и попросил закурить. Сквер, кстати, оказался очень интересным парком Middelalderparken с руинами средневековых строений – церквей и королевского имения.
Судьба ночевать около древних фундаментов постигла не только нас. Прямо в тени стародавней кладки лежал человек в потрепанных джинсах, а немного поодаль, под белыми одеялами, расположилась группа мужчин восточной внешности. С противоположного края фундаментов лежали еще люди, а напротив спящих компаний, сидя под деревом, ловил первые лучи солнца высокий чудак с дредами.
Все эти люди не нарушали закон. Они реализовывали свое право на доступ к природе, которое законодательно закреплено в Норвегии (норв. Allemannsretten). Это право позволяет каждому наслаждаться природой и, бывает, даже распространяется на территории, которые являются частной собственностью.
Осло понемногу просыпался. Оживилось дорожное движение, появились первые бегуны. Мы двинули в центр, сдали рюкзаки в вокзальную камеру хранения, отправились осматривать достопримечательности — времени у нас предостаточно, так как рейс на Лонгйир будет только вечером.
Прогулялись около Национальной оперы, прошлись к крепости Акерсхус и по набережной дошли до Акер Брюгге — бывшей промзоны, которую не так давно переформатировали в весьма фешенебельный район. Тут же расположены пристани, с которых отходят паромы и прогулочные катера в разных направлениях.
С этой пристани раз в два часа отходит паром на полуостров Бюгдой, где находится несколько музеев: Музей кораблей викингов, Народный музей, «Кон-Тики» и Морской музей. Также на Бюгдой расположен, как по мне, самый интересный музей – музей экспедиционного корабля Нансена «Фрам».
На пристани Акер Брюгге мы утонули в огромном людском море — очереди на разные паромы в разных направлениях. Я с трудом отыскала нужную кассу, где нам продали четыре одноразовых билета – два туда и два назад.
В совершенно пустом помещении кассы у нас за спиной нарисовались две дамы в шляпках.
– Девочки, да вы русские! — вскрикнула одна. Та, что в сиреневой шляпе. Ее напарница, в синей, внимательно оглядела нас и менторским тоном изрекла:
– А вы мать и дочь!
Танюша, моя напарница, девушка спокойная, но при этом очень трепетно относящаяся ко всему «русскому», не выдержала и спросила:
– А почему вы так решили?
На что обе перемигнулись, хихикнули и одна заговорщицки сообщила:
– По вас видно!
Они важно зачем-то сообщили нам, что едут на такой-то остров отдыхать, и отчалили на свой причал. Мы пожали плечами…
Наконец, разыскали нашу пристань, встали в небольшую очередь на только подошедший паром. Он медленно полз по фьорду и делал много остановок на крошечных островках с разноцветными деревянными домиками. На одном из таких – Накхолмен – мы и вышли.
Пока я глазела по сторонам, паром издал протяжный гудок и отошел. И как-то сразу стало ясно, что мы приплыли не туда. Ну, то есть совсем не туда. Пассажиры быстро разошлись, и только две испаноговорящие дамы, видя наше смятение, тщетно пытались что-то нам объяснить.
Обошли остров за 15 минут. Весь. На крошечном скалистом клочке суши посреди бескрайней глади воды уместилось с полторы сотни милых красочных домишек. Вокруг ни тени, а температура давно перевалила за тридцать градусов.
Остров оказался нацпарком, а поселок – историческим местом, и к тому же довольно дорогим – в 2006 году 27-метровый коттедж ушел с молотка за 2,8 миллиона крон.
Мы сидели на остановке, любовались фьордом и нервничали, потому что совсем скоро нам нужно было выезжать из Осло в аэропорт, чтобы успеть на рейс в Лонгйир. Парома все не было, и я принялась изучать доску на остановке, где среди объявлений о пятничной вечеринке, ремонте домов и сообщений домовладельцев нашла расписание. Следующий паром заберет нас через два часа.
И действительно, в обозначенное время к остановке подошла пыхтящая посудина, высадила всех желающих, и мы, вкупе с отдыхающими с островка Накхолмен, двинулись в Осло.
Успели в аэропорт вовремя и уже совсем скоро летели над Северным Ледовитым океаном.
В самолете все уже сидели в пуховиках, шапках и ботинках. Моя напарница не спешила сменить шорты. Сидящий неподалеку американец пошутил, что, мол, она не знает, куда летит и явно перепутала рейс. На Гавайи, мол, в другую сторону. Подруга недобро на него так зыркнула, что тот передумал далее развивать свою мысль.
Первое, что увидели в аэропорту – чучело белого медведя – опасного местного жителя. Их численность давно перевалила за 3 тысячи, а это почти на тысячу больше, чем людей, живущих на архипелаге. Получили багаж, переоделись в теплое (на улице таки +6) и вышли из терминала. Все садятся в подоспевший большой синий автобус.
– Вам куда? – спросил меня водитель.
– В центр, – ответила я наобум. Куда же еще нам ехать в крошечном северном городке.
Вышли около университетского центра Свальбарда – приметного коричневого здания. Далее нам следовало направляться в один из жилых домов в городе – я заранее договорилась с местным парнем через сайт каучсерферов, что перед выходом на маршрут мы у него погостим, ибо нам интересно провести время с кем-то местным, кто в курсе специфики жизни на архипелаге. Стоим на остановке около музея, и мне приходит сообщение, что Тобиас весь вечер занят на работе. Но о нас позаботятся ребята из Испании, которые сейчас у него гостят.
– Вы девчонки из Украины? – спрашивает один из них. – Мы – испанцы от Тобиаса.
Мы пожимаем плечами и вместе идем к нужному нам дому.
По дороге познакомились. Хуан Карлос и Фернандо на архипелаге уже две недели. Их экспедиция планировалась довольно масштабной – парни хотели пройтись вглубь острова и оттуда на пакрафтах спуститься по бурной реке, вытекающей из ледника во фьорд, но помешали погодные условия. В итоге они сократили маршрут и вернулись на пару дней раньше.
На подходе к дому мы увидели оленей, мирно пасущихся у чьего-то крыльца. Мы остолбенели, а потом принялись их фотографировать.
И действительно, за все наше пребывание на Шпицбергене мы увидели сотни оленей. Они живо интересовались нами, подходили достаточно близко, а некоторые, самые любопытные (или молодые-дурные), отделившись от стаи, даже преследовали нас.
Испанцы первым делом накормили нас пастой, напоили чаем, и в полночь мы пошли в местный бар, где тот самый Тобиас работал поваром. Наконец, добрались до кроватей, с трудом заснули.
На часах вновь было 2.30 ночи, за окном… солнце, которое и не собиралось за горизонт. Мы пожали плечами, перевернулись на другой бок и таки попытались заснуть.
Завтра нас ждал Шпицберген. Настоящий. С настоящими медведями, а не чучелами, с ружьем, с ночевками в палатке посреди тундры, с рекой, которая чуть не унесла мою гордую напарницу в шортах, и прочими приключениями. Но это уже совсем другая история…
Анна Петраускене
Фото автора
